Fyodor Dostoyevsky Quotes

To love someone means to see him as God intended him.

You can be sincere and still be stupid.

To be a human among human beings, and remain one forever, no matter what misfortunes befall, not to become depressed, and not to falter – this is what life is, herein lies its task.[Подле меня будут люди, и быть человеком между людьми и остаться им навсегда, в каких бы то ни было несчастьях, не уныть и не пасть – вот в чем жизнь, в чем задача ее.]

Realists do not fear the results of their study.[Реалисты не боятся результатов своего анализа.]

Much unhappiness has come into the world because of bewilderment and things left unsaid.[Много несчастий произошло на свете от недоумений и от недосказанности.]

Life is in ourselves and not in the external.[Жизнь в нас самих, а не во внешнем.]

To my mind to be astonished at nothing is much more stupid than to be astonished at everything. And, moreover, to be astonished at nothing is almost the same as feeling respect for nothing. And indeed a stupid man is incapable of feeling respect.[По-моему, ничему не удивляться гораздо глупее, чем всему удивляться. Да и кроме того: ничему не удивляться почти то же, что ничего и не уважать. Да глупый человек и не может уважать.]

This, gentlemen, is my rule: if I fail I don’t lose heart, if I succeed I persevere, and in any case I am never underhand. I’m not one to intrigue – and I’m proud of it. I’ve never prided myself on diplomacy. They say, too, gentlemen, that the bird flies itself to the hunter. It’s true and I’m ready to admit it; but who’s the hunter, and who’s the bird in this case?[Вот, господа, мои правила: не удастся – креплюсь, удастся – держусь и во всяком случае никого не подкапываю. Не интригант – и этим горжусь. В дипломаты бы я не годился. Говорят еще, господа, что птица сама летит на охотника. Правда, и готов согласиться: но кто здесь охотник, кто птица? Это еще вопрос, господа!]

They have shut up all their fools in a house apart, to make sure that they are wise men themselves.[Они заперли всех своих дураков в особенный дом, чтобы уверить, что сами они люди умные.]

There is no such old topic on which one could not say something new.[Hет такой старой темы, на которую нельзя бы было сказать что-нибудь новое.]

Then how have you lived, if you have no history?[Так как же вы жили, коль нет истории?]

The wisest of all, in my opinion, is he who can, if only once a month, call himself a fool.[Всех умней, по-моему, тот, кто хоть раз в месяц самого себя дураком назовет.]